Русский город Белград
«На территории трех городов: Белграда, Земуна и Панчева – на этом треугольнике осело около 30 тыс. русских беженцев – половина русской эмиграции в Королевстве сербов, хорватов и словенцев. Немудрено, что в этих городах на каждом шагу можно было встретить представителей одесской (самой богатой), новороссийской и крымской эвакуаций. По улицам важно прогуливались бравые генералы: Экк, Барбович, Баратов, Шатилов, Казанович и др. Щеголяли в полной форме при погонах многочисленные офицеры, и суетливо торопились облезлые, полинявшие русские дамочки.
Водружение креста на Русскую церковь в Белграде.
В период от 1921 до 1925 г. (пока я учился в университете) Белград был на 90% русский город. В нем было с десяток русских ресторанов: «Русская семья», «Русский уголок», «Аквариум» и т.д. Много русских столовок: «Миши-благодетеля», Сенютовича, столовки около Русского посольства. Кроме того, на каждом шагу находились русские обжорки-кабачки («Миши-патлиджана» – бывшего мичмана, кабачок «Кубанский казак» и т.д.). В этих обжорках можно было, забежав и стоя у прилавка, на быстроту выпить 2–3 рюмки водки, закусить куском селедки, котлеткой или пирожком, которые каждый день поставляли русские дамы. Рюмка водки, кусочек селедки и пирожок – все это стоило 3 динара.
В русских больших ресторанах по вечерам играли балалаечные оркестры и пели русские певцы и певицы: Янчевецкая («Занесло тебя снегом, Россия»), Морфесси и др. В то же время на периферии, вне центра, в сербских трактирах-кафанах завывали шумадийские песни: «Сунце жарко», «Ой Мораво, Мораво» или босанские севдалинки. После девяти часов вечера на улицах нельзя было никого встретить, кроме русских.
Ольга Янчевецкая с сыном.
Таким образом, для Сербии, из крошечного государства, понесшего огромные потери в Великую войну в мужском населении, превратившейся в державу с 12,5 млн жителей, а потому не имеющей достаточного количества собственных специалистов, наличие русских было в этом отношении благополучием – надо помнить, что русские «не отбивали хлеба», если можно так выразиться, а занимали вакантные должности: инженеров разных специальностей и техников; профессоров в университетах; преподавателей в гимназиях, преимущественно столь важного предмета, как математика; сельских учителей, топографов (своих у сербов было человек шесть); врачей; землемеров; судей; чиновников в разных канцеляриях; священников и т.д.
Если же происходило по финансовым соображениям сокращение штатов, то совершенно справедливо в первую очередь «редуцировали», т.е. увольняли от службы русских, хотя последние при увольнении не получали двухмесячного жалованья и пенсии, получавшихся сербами.
Инженер Владимир Ставров.
Одним словом, в период 1921–1925 гг. – пока я учился – Белград был почти русский город. Живя в русском студенческом общежитии, слушая лекции, которые читали русские профессора, обедая в русских ресторанах, пользуясь русской библиотекой, наслаждаясь оперой на русском языке, ужиная в ресторанах под звуки балалаек и русских песен, невольно забывал, что нахожусь вдали от родины. Сербский элемент редко попадался на глаза, он только нарушал русскую атмосферу».
Из воспоминаний агронома-селекционера Института агрономических исследований в г. Нови Саде С.А. Кисловского о Белграде и годах учебы в Белградском университете 1921–1925 гг.
Москва-Сербия-Белград Россия. Том 4 . «Русско-сербские отношения. 1917–1945 гг. Сборник документов и материалов». Москва – Белград / Москва – Београд 2017 г.
