Сербский — один из славянских языков, имеющий много общего с русским. Конечно, в дружеской беседе мы всегда поймем друг друга — достаточно не спешить и четко выговаривать слова. Но не все так просто! И дело не только в кириллице и латинице, сербском твердом и мягком Ч или русских разделительных знаках вкупе с Э и Ю.
Например, в сербском языке существует целых четыре типа ударения: долгое нисходящее («љŷди» — «люди»), восходящее («почéтак» — «начало»), краткое («не’’бо» — «небо»), краткое восходящее («кàпут» — «пальто»). Зачем это нам? А вот произнесите, например, такую сербскую фразочку: «Горе горе горе горе». Если на ударения не обращать внимание, получается бессмыслица. Но если соблюсти те самые нисходящие-восходящие — сообщишь собеседнику, что вершины гор хуже нагреваются. Так что тренируемся на этой «езичкой пикантерии»: Гóре гȍрē гòрē гȍре, neg’ штȍ гòрē гȍре дȍле.
Но главные подводные камни скрываются не здесь. В сербском и русском языках существует немало слов, звучащих практически одинаково, но при этом обозначающих вещи абсолютно противоположные. Именно с ними возникает настоящая путаница, вызывающая немало смешных моментов. Ведь «ВРЕДНА ТРУДНА ЖЕНА» — это вовсе не противная злюка, а «работящая беременная женщина». Представляете, какие недоразумения могут возникнуть из-за такого комплимента? Тут недолго и «ПУКНУТИ», то есть возмутиться, а не испортить воздух. Кстати, ПУК — это ПОЛК.
И таких примеров ещё очень и очень много!
Одна из наших соотечественниц, уже несколько лет успешно овладевающая сербским языком, поделилась вот такими лингвистическими наблюдениями.
«Начну со слов, которые по звучанию похожи на русские, но значат нечто совершенно другое. Очень символичен, к примеру, strani jezik (страни език), то есть «иностранный язык», который местами действительно бывает очень странным для любого человека, его изучающего. А однажды у меня случился конфуз, когда родственники живо обсуждали «преступну годину» и требовали моего мнения по этому поводу, а я вроде как понимала все, кроме того, что, собственно, означает сам предмет разговора. При этом по смыслу догадаться не было никакой возможности. А сие оказалось «високосным годом».
Сколько в сербском ложных друзей переводчика! Вот ljubiti (читается как «любити») – это «целовать», а zaljubljenik легко может оказаться «энтузиастом». «Заповедник» – это «командир», «цртеж» – не «чертеж», нет, а просто «рисунок», а «слово» переводится как «буква». Интересно, что в выражении «забавити се с девоjком» нет плохого смысла. То есть это «приятно провести время с девушкой», а не позабавиться с ней. А вот «водити любав» как раз означает сексуальный контакт.
«Струja» (читается «струя») обозначает «электричество», «пакет» переводится как «посылка», а «прибавити» – это «получить, раздобыть». В общем, надо быть начеку. И вовремя понять, что vojvoda od Kembridža – это не какой-то там «воевода», а самолично герцог Кембриджский (принц Уильям, ага). Кэтрин, соответственно, именуется vojvotkinja od Kemdridža.
Еще одним поводом для недопонимания может оказаться глагол «успети», который вовсе даже означает «удаться». Ну, условно переводя на русский, сербское «он успел что-то сделать» будет означать, что у него это получилось, а не то, что со сроками все в порядке.
Jagoda («ягода») переводится как «клубника», я тут же пожелала узнать, как же тогда будет «ягода»?? До сих пор не знаю точного ответа, ибо насколько я понимаю, часто употребляемое šumsko voće («шумско воче»), дословно переводимое как «лесные фрукты», ту же самую клубнику, например, в себя не включает.
Никак не могу привыкнуть к тому, что слово «naglo» («нагло») означает по-сербски «резко». Периодически впадаю в ступор, когда слышу, что кто-то нагло повернул направо или погода нагло изменится. Кстати, «право»- это значит прямо, не сворачивая.
«Простирка» – это «коврик», причем не обязательно постиранный. Очень странно для меня звучит название матрешек, по-сербски их называют «бабушки». Хотя во всем мире называют матрешками. Откуда эти «бабушки» еще взялись?
Не могу не сказать о глаголе «ужинати». Вот ведь услышишь в разговоре и даже не усомнишься в значении. А оно немного другое – «перекусывать, полдничать». А кто такой «гусар»? Разве это положительный герой в нарядном мундире? Нееее, это злой и агрессивный дяденька – «пират». А «расправа» – вовсе не то, чем занимается этот злой дяденька, а всего-навсего «обсуждение, дискуссия». А «неправда» – это «несправедливость». Тоже может возникнуть путаница в беседе.
Еще мне не понятно, как они живут без столь важных слов, как «туча» и «бутерброд». Лично мне их постоянно не хватает. Я не хочу говорить «Ого, какое черное облако» или объяснять, что по утрам я ем не сэндвич и не гамбургер, а кладу или мажу что-то на хлеб и получается бутерброд! Кто-нибудь может поверить в то, что они этого не делают?
Другая непонятность заключается в цветах. «Црни лук» – это обыкновенный репчатый лук. Где, в каком месте он «црни», то есть «черный»?? Если что, в наличии также имеется и «бели лук», так называется чеснок. Из этой же серии, конечно, «плавуша» – блондинка. От слова «плави» – «синий».
Еще в плане названий радуют japanska jabuka (дословно – «японское яблоко») – хурма, и nilski konj («нильский конь», ага) – бегемот. А еще меня растрогала стрекоза, которая переводится как vilin konjic (вилин конич), дословно получается «лошадка для феи». Ну, раз уж взялись за животный мир, то угадайте, кто такая «птица ругалица»? «Убити птицу ругалицу» — это «Убить пересмешника».
«Жалосно искуство» на самом деле «печальный опыт», а «жалосна врба» — «плакучая ива». Оба они очень жалостные. «Пoнос» — это гордость, а не то, что вы подумали. А «позориште» это театр.
Ну, и сербский мат. Во-первых, само слово «матерный» тут не поймут, потому что maternji jezik – это «родной язык». А во-вторых, несмотря на то, что он очень похож на русский, что продемонстрировано ниже, он не несет в себе такого же оттенка нецензурной и бранной речи, как это наблюдается в русском языке. Это означает, что такие «ругательные» слова могут встретиться в речи как ребенка, так и его родителей, и уж совершенно спокойно – в речи его бабушки и дедушки.
(Автор записок JACIMOVIC)
Русский язык для любого серба — это тоже повод иной раз посмеяться. И речь идет не только о слове «спички», которое гиды обычно просят наших туристов не употреблять в сербских магазинах. Ведь достаточно убрать первую букву, чтобы получилось нецензурное ругательство. Из той же области наши «птичка» и «курица» — лучше воздержаться от их употребления на Балканах. Зато сербское «хуяне» — всего лишь шум ветра, а «нахерити» значит что -то искривить.
Само слово криво в Сербии может обозначать не только что-то неправильное («крива одлука» — неправильное решение), но и чувство неудобства. Так что фраза «Мени е криво» — это выражение неприятного чувства вроде обиды. Представляете теперь, как может отреагировать серб на такое невинное замечание: «Ой, картина на стене криво висит»?
Наша «знойная женщина, мечта поэта» в Сербии превращается в дурно пахнущую особу, потому что по-сербски зной — это пот. Врач — это вовсе не доктор, а колдун. Труп — всего лишь корпус корабля или туловище человека. Урок — сглаз, а стена — скала. Слова «он согрешил» не произведут на балканца сильного впечатления, потому что грешити — это всего лишь ошибаться. А если бы вы сказали, что полицейские схватили какого-нибудь преступника, вас тоже бы не поняли, то есть «не схватили».
Рассматривая нашу карту, балканцы тоже могут повеселиться, ведь пролив для них — это понос. Услышав имя Рита, сербы тут же «переведут» его как тряпка, слово шишки для них звучит как челка, а «образ героя» — всего лишь его щека. Слово товарищ тоже вызывает улыбку: «И что вы грузите? » — съюморит по этому поводу носитель языка, обыгрывая родное словечко «товарити» — загружать.
Если вы предложите сербам «покушать», они решат, что речь идет вовсе не о еде, потому что покушай — это попытка. Сразу вспоминаются конфеты из нашего детства «А ну-ка, отними!»
Сербу достаточно сложно объяснить выражение «тебе идет». Он сразу будет уточнять, куда именно и кто. Ведь красиво сидящее (и это не объяснить!) платье вам… хорошо стоит. Из той же оперы дождь (он только падает) и тюрьма (в ней лежат).
Один знакомый белградец рассказал мне две лингвистические истории. Когда он жил в Москве, знакомая девушка пригласила его на ярмарку ПЕЧЕНЬЯ. В назначенное время гость с Балкан прибыл по указанному адресу, увидел множество прилавков и стендов с самой вкусной продукцией наших кондитеров и был очень разочарован. Как настоящий серб, он ожидал продегустировать русское ПЕЧЕНЕ — зажаренное на вертеле мясо, а попал на праздник, где были сплошные КЕКСИЧИ.
Другая история связана с нашей поликлиникой. Разболевшийся белградец был вынужден обратиться к московскому терапевту. «Придется назначить вам несколько уколов!» — вздохнул специалист. «Куда?» — решил уточнить белградец. «В ягодицу, конечно!» — ответил врач и с удивлением увидел, как больной, побледнев, медленно сползает со стула. Ещё бы: ведь в сербском языке слово ягодице обозначает.. скулы! Такие вот «трудности перевода».
Между прочим, уткам и лягушкам тоже бы тяжело пришлось. Ведь сербские лягушки «говорят» КРЕ-КРЕ, а сербские утки — КВА-КВА.