Олег Видов — самый сербский из советских актёров
Шестнадцатого мая 2017 года многие сербские газеты посвятили свои страницы скончавшемуся накануне Олегу Видову. «Сербия в слезах! Ушёл актёр, которого мы обожали!» — вот такие заголовки, ни больше, ни меньше.
Откуда ж у сербов такая «советская грусть» по Олегу Видову? Не будем лукавить: у себя на родине он вряд ли вспоминается сегодня с такой же неподдельной любовью. Секс-символ шестидесятых-семидесятых годов стёрся из памяти большинства, да ещё в последние годы своей жизни стал ассоциироваться с чередой «мультяшных» скандалов.
Но вернёмся в Югославию второй половины прошлого столетия.
Впервые на местных экранах Олег Видов появился в 1968 году, сыграв главную роль в картине «Есть любовь, нет любви» («Има љубави, нема љубави”). Тогда же вышел ещё один фильм с его участием — «Причину смерти не упоминать» („Узрок смрти не помињати” ) , где он предстал в образе фашистского офицера, производившего на югославских зрителей примерно то же впечатление, что и «наш» Штирлиц. Нет, немецкий полковник был ролью сугубо отрицательной, но талант, красота и стать актёра были столь очевидны, что «просто ненавидеть» созданный им образ было невозможно. И на съёмочной площадке, и после премьеры Олег Борисович раздал не меньше автографов, чем его именитые партнёры — Велимир Бата Живоинович, Оливера Катарина И Павле Вуисич.
Но настоящий взрыв обожания произошёл несколько позже. В 1969-м вышел самый кассовый и самый звёздный проект югославского кино, навеки вписанный в историю мирового кинематографа, — «Битва на Неретве» („Битка на Неретви”). Комиссар Никола, сыгранный Видовым, полюбился зрителю особенно, даже несколько затмив персонажей Юла Бриннера, Франко Неро, Орсона Уэллса, Сергея Бондарчука и других мега-звёзд того времени. Не остался равнодушен к советскому «глумцу» и сам товарищ Тито, что не могли не отметить многочисленные журналисты, присутствовавшие при встречах маршала с киногруппой.
Тогда карьера Олега Борисовича в СФРЮ только начиналась. В конце шестидесятых и в семидесятые годы он вообще довольно много снимался и в СССР, часто принимая участие в международных проектах. Это было время «Ватерлоо» и «Могилы льва», «Джентельменов удачи» и «Всадника без головы», ГДР-овской «Текумзе» и пронзительной советско-японской драмы «Москва, любовь моя». Но именно Югославия давала Олегу Видову возможность почувствовать себя свободным.
Годы успеха совпали с годами запретов. КГБ ревностно следило, чтобы актёр «не заигрался», поэтому мы никогда не увидим его в роли Есенина в американской драме «Исидора», не говоря уже о так и не подписанном с Дино ди Лаурентисом семилетнем договоре: по два фильма в год — в Италии и Голливуде…
Но в «земле Тито» слава Олега Видова набирала обороты. Судите сами:
1975 — главная роль Гавриила в фильме «Яд» («Покоj, рци, jад»), рассказывающем о событиях далёкого XI века. Настоящая история выживания одной семьи: война с Византией, эпидемия оспы и ещё тридцать три несчастья.
1983 — Брауске, «Молодёжный оркестр» («Оркестар jeднe младости»), роль фашиста ничуть не подпортила репутацию советского актёра среди местного населения. Он запомнился не меньше, чем отважные пожарники Кралева, вставшие на путь борьбы с врагом.
1985 – Русский, «Красный барак» («Црвена барака»), роль заключённого в концлагерь узника, чьё имя история не сохранила — только национальность, стала одной из многих в ряду героических образов в карьере этого актёра.
1985 – Слободан , «В тюрьме» («У затвору»).
1985 – Иван, «Тайна чёрного дракона» («The Secret of the Black Dragon», «Црни змаj»), это уже была работа в совместном кинопроекте Югославии, Нидерландов, ФРГ, Финляндии и США, который и сейчас достаточно интересно смотрится.
Чтобы Видов смог остаться в Югославии, балканские коллеги помогли ему заключить фиктивный брак с актрисой Верицей Йованович. Но, испугавшись, что Олег Борисович стал слишком уж независимым, сильные мира советского решили вернуть его в СССР. В 1985 году актёр получил недвусмысленное распоряжение: в течение 72 часов вернуться на родину. Понимая, что это приговор к своего рода пожизненному заключению, Олег Видов пошёл на отчаянный шаг. В одном из своих интервью он рассказывал:
«Мой приятель Мариан, актер из Словении, понял мою ситуацию. Мы с ним пошли в австрийское посольство, где мне поставили въездную визу. Но выездной-то визы из Югославии у меня не было! На границе с Австрией был ресторан. Мы с Марианом сидели в нем до 12-ти ночи, а потом сели в машину и поехали к пограничной будке. Югославские пограничники внутри помещения смотрели футбол. Орали, хохотали… Мариан посигналил, они крикнули нам в окно: «Давай!» — и открыли шлагбаум. Пограничник на австрийской границе посмотрел мой серпастый-молоткастый с въездной визой и сказал: «15 лет здесь работаю и первый раз вижу советский паспорт!» На следующее утро парень-чех перебегал границу. Его убили выстрелом в затылок. Он 10 метров пробежал и умер.»
Получив в Австрии документы с правом проживания на год, Видов оформил гостевую визу в Италию. Там он познакомился с Джоан Борстен, корреспондентом газеты «Лос Анджелес Таймс», которая помогла «русскому Роберту Редфорду» переехать в США, а позднее вышла за него замуж.
После эмиграции за океан Олегу Видову было суждено принять участие ещё в двух югославских проектах: в 1987 году он сыграл князя Прозоровского в сериале «Вук Караджич», а через двадцать семь лет появился в совместном сербско-канадском фильме «Шесть дней темноты» («6 Days Dark») , где исполнил роль Сергея Николаевича.
Жизнь в Голливуде сложилась для актёра вполне удачно. Но это уже совсем другая история. Верные балканские поклонники по достоинству оценили его роли и в «Красной жаре», и в «Бессмертных», но Олег Видов навсегда остался для них героическим комиссаром Николой. Его и оплакивали в 2017-м…
Вера Соколова
