Страсти по корриде
Белград, Ташмайдан, 2 октября 1971 года. На стадионе перед 5000 зрителей разыгрывается испанская феерия — настоящая коррида. Главный матадор Луис Мигель Домингуэн, воспетый самим Хемингуэем, личный друг Пикассо и возлюбленный Авы Гарднер, доносит вердикт: «Эти сербы ненормальные! Они все болеют за быка!»
В семидесятые годы Белград был процветающим городом. Строились дороги и мосты, возводились многоквартирные дома. Культурная жизнь тоже била ключом, поэтому заехавшая в столицу Югославии коррида не воспринималась как невероятное чудо. Журналист Зоран Николич писал: «В то время здесь была половина Голливуда. Восток же отправлял в Белград свои элитные оркестры и балеты. Гуляя по Теразие, как мои родители, вы могли бы встретить Ричарда Бертона, Лиз Тейлор, споткнуться о Кирка Дугласа и попросить Лоуренса Оливье сыграть для вас Отелло в Национальном театре».
Тореадоров Луиса Мигеля Домингуэна, Роберта Пиласа и Альфреда Конде приветствовали в Белграде испанской музыкой. Однако местная публика не очень понимала искусство корриды. «Это будет грустное зрелище. Под нашим небом, перед нашими зрителями мифология бычьей смерти будет лишь ударом мясника мечом, изящество позы тореадора -лишь нелепым балетом худощавого человека, достоинство быка — только глупость животного», — писал «Vijesnik». И его пророчество сбылось.
Двенадцать быков прибыли в Белград из Испании. Они содержались в Торлаке, где соблюдался строжайший режим карантина. Наконец, в назначенный час, их спустили по пандусу Пятой белградской гимназии и выпустили из клетки через проход, ведущий к дискотеке «Цепелин».
Зрители были в замешательстве. Они свистели, когда пикадоры вонзали свои копья в шеи быков. Они восторженно вопили, когда испанец, потеряв равновесие, упал на колени, а бык прижал его рогами. «Палилула» не знала, кому аплодировать — быку или матадору. Достаточно было одному человеку крикнуть:«Оле!», чтобы завопили все, причём абсолютно не понимая, почему.
Журналист Будимир Новакович пичал:
«Стадион был полон. Мне казалось, что забор был слишком низким для этих быков… В момент смерти первого из них страх взял верх над зрителями. Очевидно, гибель прекрасного животного страшно повлиялана нас. Я чувствовал себя опустошённым… У нашего домохозяйства, державшего корову, всегда была гарантия благополучно пережить год. В семидесятые мы стали городскими, но этот закон сельской жизни помнили прекрасно. Естественно, что ритуальное убийство животных было нам чуждо.»
Кстати говоря, и сам Тито, будучи в Испании, тоже корриду не осилил.
По традиции, в финале зрелища Домингуэн отсёк побеждённому быку уши и преподнёс их одной из зрительниц. Не зафиксировано, кто именно ел хвосты павших быков, которые, по традиции же, были переданы в ближайший к стадиону ресторан, зато до нас дошли бурные газетные обсуждения дороговизны прошедшего мероприятия. Писали также о присвоенных кем-то сотнях тысяч — ведь билеты стоимостью в 100 и 200 динаров здорово «кусались».
Как бы там ни было, Король корриды вернулся в Испанию живым, отделавшись небольшими травмами, а Белград больше никогда не видел ничего подобного. И слава Богу.
