Ракия. Ещё немного чисто сербских подробностей
С точки зрения простого серба, ракия должна иметь имя, сиречь бренд, но только… для заграницы. В государственных интересах, так сказать. Сами сербы в красивых названиях не нуждаются – ракия она и есть ракия. Больше того, до сих пор в меню даже самых продвинутых ресторанов редко найдёшь соответствующее название, пишут просто «домача (домашняя) ракия».
Не случайно многие так смеялись над сценой в недавнем сериале «Тени над Балканами», в которой главный герой пил ракию из бутылки с этикеткой. Такие появились лишь в пятидесятые годы прошлого века, когда заработала первая дистиллерия в Байиной Баште, а государству потребовалось более чётко отслеживать свою монополию на торговлю крепкими напитками.
В старом сериале «Шофёры» («Камионџије“) Павле Вуисич, игравший Паю, садится за барную стойку и просит два двойных виски. Бармен спрашивает: ««Чивас Ригал»? «Джек Дениелс»?» «Ты что, ненормальный? – отвечает Пая, — «Я же тебе говорю – дай мне два двойных виски!» Переводим: не в этикетке смысл, я конкретный напиток прошу, а до фирмы мне дела нет.
Кстати говоря, вы когда-нибудь задумывались над тем, почему, например, в фильме «Битва на Неретве» ни один персонаж не пьёт ракию? Даже Тито не поднял чоканчич «За нашу Победу!». Почему? Историки и ракияведы объясняют этот кинофеномен по-разному.
С одной стороны, ракия всегда была в некотором смысле политизированным напитком. Она как бы связывала воедино сербское село, жизнь простого человека и четников, если хотите. Так что в крутом интернациональном блокбастере такому «пичу» было явно не место. С другой стороны, ракия в таком фильме просто обязана была иметь этикетку – национальная гордость, всё-таки. А вот продвигать-то толком было некого – это вам не «Мартини» со льдом и соломинкой или «Пшеничная».
Зато в ТВ-сериалах или фильмах о простых людях ракия занимала (и продолжает занимать) необычайно важное место. Эта королева сербского алкоголя не просто подчёркивала особенности того или иного персонажа, но становилась чуть ли не главным действующим лицом, побуждающим на геройство или сталкивающим в пропасть «нехороших излишеств».
И тут снова никому нет дела до вожделенных для рекламистов этикеток. Какая разница, под какую именно марку гуляет Беким Фехмию в «Сборщиках перьев»? Главное – КАК он гуляет, такое не забывается.
И всё же градация у ракии есть. И дело не в этикетке. До сих пор в каждом уважаемом сербском доме, а тем более в кафане, существует ракия на каждый день и «Та Ракия», особенная, закрытая на ключ и приберегаемая для самых важных моментов в жизни. Свадьба, крестины, заключение важного договора, похороны – «Та Ракия» предназначена либо для великого праздника, либо для великого горя. В сущности, цена всем этим потрясениям одна, и именно «та самая» ракия является золотым её эквивалентом.
В фильме «Петрин венец» хозяин разнесённой недоброжелателями кафаны, которого играет всё тот же неповторимый Павле Вуисич, обозрев масштабы разрушений и понесённых убытков, первым делом достаёт «Ту Самую» ракию. И пьёт он её неторопливо, с непроницаемым выражением лица прямо из бутылки, пренебрегая всякими чашицами и чоканчичами. Так что настоящему сербскому зрителю сразу становится понятно: у человека не просто беда, у него Трагедия. Но всё будет хорошо — есть у него в кармане пачка сигарет, то бишь заветная бутылка, дай Бог не последняя!
И ещё немного о брендах. Государство никогда не запрещало обывателям печь ракию – это ж национальная черта, как-никак. Но вот продавать её категорически запрещалось – только для дома, для семьи. Отсюда и ходовое название – «домача», то есть домашняя.
Всем живущим в Сербии хорошо знакомы такие ситуации, когда в кафане посетители просят налить им «дядину ракию», или ту, что печёт соседов тесть, или ракию от хозяина – «газдину». Конечно, это вовсе не означает, что некий дядя или сам владелец заведения занимаются изготовлением веселящего напитка. Семейные дистиллерии прекрасно производили ракию на протяжении всей истории Югославии, делают они это и сейчас. А вся Сербия играет с государством в игру: нет, они нам свои бутылки не продают, а просто по-родственному дарят. Причём дарят столько, что не пропадать же добру. Ну, в самом деле, не выливать же!
В определённом смысле, большую часть алкогольной жизни сербы пьют ракию на свой страх и риск. Нет этикетки – нет ответственности, не так ли? И дело здесь не только во вкусе. Можно и здоровьем рискнуть, если «соседов тесть» случайно чего-то там напутает.
В том же сериале о неунывающих водителях грузовика Миодраг Петрович Чкаля (Яре) в одном из эпизодов выступает в качестве подопытного кролика, согласившись продегустировать «новые образцы» ракии Радмилы Савичева, в которую тот чего только не намешал… Тут призадумаешься! Может, всё-таки лучше попросить бутылочку с этикеткой?
