Инцидент «Винча» или Сербский эпиграф к Чернобылю

Конец апреля и май 1986 года в Югославии выдались жаркими.  Проблем с водоснабжением не было, но люди старались пить только бутилированную воду, равно как поменьше бывать на солнце и не попадать под дождь. Хозяйки вместо свежих яиц покупали яичный порошок, а самыми популярными программами  стали прогноз погоды и новости из Советского Союза. Так на Балканах отреагировали на Чернобыль. И почти никто не знал, что за 28 лет до трагической аварии на нашей АЭС  Сербия пережила свою «ядерную катастрофу»: 15 октября 1958 года  в 15 километрах от Белграда произошёл «инцидент» в Институте ядерных наук в Винче – «случай Винча».

«Институт за нуклеарне науке «Винчa» был основан в 1948 году по распоряжению лично Иосифа Броз Тито. Это было одно из обязательных условий в его противостоянии Сталину – Югославия должна была стать самостоятельным производителем ядерной энергии, а, главное, получить собственную «атомную дубинку». Несмотря на то, что страна всё ещё была прилично разорена, а научных кадров практически не было, слову маршала противоречить никто не посмел. Возглавил «Винчу» профессор Павле Савич, отозванный из Москвы, где он с 1945 года работал в лаборатории академика П.Л. Капицы. Под его началом находилась очень молодая команда исследователей. В основном, это были вчерашние выпускники или даже студенты последних курсов, только начинающие свой путь в науке. Но этот факт не помешал СФРЮ довольно быстро войти в пятёрку держав, занимающихся ядерными разработками. Тито  держал Институт на постоянном контроле и лично запустил первый в истории страны ядерный реактор.

  Тито в Винче перед пуском реактора.

В тот день, 15 октября 1958 года исследованиями занималась группа из шести молодых инженеров: Росанда Дангубич, Драшко Груйич, Живорад Богоевич, Степо Хайдукович, Радойко Максич и Живота Вранич. Их задачей было определение интенсивности источников нейтронов в процессе спонтанного деления. Использовали экспериментальный ядерный реактор нулевой мощности. Неожиданно приборы словно бы сошли с ума и стали показывать запредельные для учёных цифры, а в воздухе явно чувствовался озон – тревожный сигнал для всех, находившихся в помещении. Объявили срочную эвакуацию Но один из сотрудников, двадцатичетырёхлетний Живота Вранич, вернулся, чтобы остановить реактор, не допустив тем самым ещё большей катастрофы.

Облучение было столь сильным, что руководство Югославии приняло предложение профессора Савича отправить пострадавших в Париж – помочь им могли лишь в Институте Кюри. Один из молодых учёных довольно быстро пошёл на поправку. Состояние  остальных оставалось критическим, несмотря на неоднократное переливание крови. Тогда профессор Жорж Маттэ предложил последний вариант лечения: пересадить пострадавшим костный мозг.

 Реактор.

Когда югославы ответил согласием, произошло невероятное: десятки парижан предложили себя в доноры, несмотря на то, что были предупреждены о возможных рисках. До 1958 года это была лишь теоретически осмысленная  операция – ничего подобного  в мире ещё не делали. Никто точно не знал, как отреагирует на пересадку не только сам пациент, но и тот, кто пожертвовал свой костный мозг. Добровольцы никакому специальному отбору и обследованию не подвергались — у них лишь определялась группа крови по системе АВО, так как о типировании тогда просто никто ещё ничего не знал.

Одиннадцатого ноября 1958 года все пострадавшие сотрудники «Винчи» были благополучно прооперированы и оставлены на лечении в Институе ещё на 4 месяца. Лишь получившего самую большую дозу радиации Животу Вранича спасти не удалось. Героизм стоил молодому человеку жизни. Находясь в Париже, он каждый день (!) писал домой. Последнее письмо было датировано 10-м ноября. Когда мать Животы увидела все эти неровные строки с падающими буквами, она сказала: «Ой, сыночек, не будет с тобой ничего хорошего…»

Тело её мальчика привезли в запаянном цинковом гробу. На похороны приехали десятки людей, в том числе весь директорат Института. Павле Савич не отходил от матери погибшего юноши, а возле гроба часто звучала фраза: «Мы не виноваты, мы не виноваты…»

Желая скрыть «инцидент в Винче», партийные функционеры сделали всё, чтобы о судьбе Животы Вранича поскорее забыли. Лишь на четвёртый день после аварии,  19 октября 1958 года, в газете «Политика» опубликовали небольшую заметку о том, что секретарь (министр) иностранных дел Коча Попович посетил сотрудников Института «Винча», находящихся на лечении в Париже. В феврале напечатали несколько строк о возвращении учёных после удачного лечения. О подвиге и смерти молодого физика не упомянули ни разу. Больше того, Вранич так и не узнал, что даже его дипломная работа, материалы для которой он надеялся получить 15 октября, была вычеркнута из планов природно-математического факультета Университет как раз а в те дни, когда Живота умирал в Париже.

А неприятных вопросов в Винче было не меньше, чем в Чернобыле. Всё, что касалось ядерных разработок всегда и везде носит гриф «Секретно». Министр внутренних дел Югославии Александр Ранкович распорядился, чтобы и члены специальной комиссии, разбиравшейся в причинах аварии, и  все свидетели винчевских событий были предупреждены о недопустимости передачи третьим лицам какой-либо информации об инциденте. В противном случае, они попадали под определение «враг Югославии»: «Дадите свои комментарии лет через тридцать, а сегодня лучше молчите!», — именно эти слова Ранковича передали учёным.

 Профессор Павле Савич с одним из сотрудников.

Лишь в 1997 году в бюллетене Института (№ 4/97) опубликовали статью одного из свидетелей аварии — Стиепо Хайдуковича. Сам учёный был уже мёртв, текст разместили согласно его завещанию. Хайдуковича тут же окрестили «сербским Василием Легасовым». Согласно воспоминаниям исследователя, назначенный на 15 октября эксперимент решили проводить вопреки неполадкам, обнаруженным  в системах измерения уровня тяжёлой воды и автоматического контроля за реактором. Последнюю вообще отключили, кто и зачем – непонятно, поэтому сигнал тревоги не сработал. По сути, из всей предупреждающей автоматики молодым исследователям в тот роковой день был доступен лишь… запах озона в воздухе. Последствия не заставили себя ждать.

Конечно, событиям  в «Винче» далеко до масштабов трагедии Чернобыля. Но сколько печальных аналогий бросается в глаза!

В 2011 году в гимназии города Ужице был основан фонд и учреждена награда «Живота Вранич» для самых талантливых учеников. Надеюсь, их судьбы сложатся счастливее, чем у талантливейшего двадцатичетырёхлетнего юноши, чьё имя на старославянском значит жизнь. Да минует их горькая чаша человеческой халатности и предательства!..

Вера Соколова.

По материалам сербской прессы и телеканала РТС. Фотографии с официального сайта Института «Винча«.