Путеводитель по белогвардейской Сербии 1920–1930-х годов. Часть II

Сто лет назад маленький городок Сремски-Карловци в Королевстве сербов, хорватов и словенцев (сейчас — Сербия) стал духовным центром русского зарубежья и местом пребывания верховного главнокомандующего Русской армией. А в соседнем городе Нови-Сад сложилась крупная община беженцев из России, оказавшая сильное влияние на его жизнь и внешний облик. Эта статья — окончание рассказа о белой русской Сербии.

Царское Село на Дунае

В период между двумя мировыми войнами одним из самых «русских» городов Королевства сербов, хорватов и словенцев (Королевство СХС, с 1929 года — Королевство Югославия) был Нови-Сад. Из него было легко добраться до Белграда, столицы королевства, а совсем рядом находилась православная столица русской эмиграции Сремски-Карловци (это современное название, беженцы из России называли этот городок Сремские Карловцы).

В 1921 году население Нови-Сада составляло около 40 тыс. человек. Из них около 2 тыс. были выходцами из Российской Империи.

 

В Нови-Саде поселились бывшие офицеры, казаки, представители интеллигенции. Город приглянулся дворянству. Графы Толстые, Воронцовы, Бобринские, Канкрины, Уваровы, князья Волконские, Гагарины, Голицыны, представители знатных дворянских родов — Апухтины, Васильчиковы, Гончаровы, Державины, Игнатьевы, Куракины, Орловы, Раевские, Родзянко, Таракановы, Хитрово. Больше всего русских беженцев жило в районе курортного комплекса Йодна-Баня.

От нови-садских вокзалов (что железнодорожного, что автобусного — они расположены рядом) по бульвару Освобождения не больше получаса ходьбы до исторического центра города. Можно доехать на автобусе. Центр будет слева от бульвара, бывший «русский» район Йодна-Баня — справа.

Первые русские попали сюда еще до революций и не по своей воле. На противоположном от Нови-Сада берегу Дуная находится Петроварадинская крепость. И в Нови-Саде, и в Петроварадине были созданы концлагеря, в которых австро-венгерские войска во время Первой мировой войны держали русских и сербских военнопленных. Многие из пленников скончались от гриппа «испанки», других болезней, ран, непосильного принудительного труда, были расстреляны за саботаж.

Весной 1920 года в Нови-Саде был создан Комитет по приему и оказанию помощи русским беженцам, представители которого обратились с просьбой к городским властям о предоставлении семьям иммигрантов жилья и места для социальных и культурных мероприятий. Вскоре в городе была основана русская колония. В числе ее руководителей были: доктор Геронтий Харченко (бывший сахарозаводчик с юга России), генерал-майор Диодор Чернояров (воспитатель князя Александра Карагеоргиевича в Пажеском корпусе в Петрограде), Аркадий Келеповский (бывший секретарь великого князя Сергея Романова), полковник гвардии Владимир Чаплич, генерал-майор Кубанского казачьего войска Федор Данилов.

Русские эмигранты оживили жизнь Нови-Сада. Они открывали столовые и авторемонтные мастерские, теннисные клубы и школы верховой езды.

Дамы из знатных дворянских семей давали уроки иностранных языков и фортепиано. Курсами кройки и шитья руководила графиня София Николаевна Толстая (урожденная Философова), невестка Льва Николаевича Толстого. Старейший шахматный клуб Сербии был основан русскими. До 1928 года в Нови-Саде действовали русский детский сад и русская гимназия, до 1944-го — русская начальная школа. Издательство братьев Грузинцевых выпускало книги на русском языке.

Афиши Сербского национального театра в Нови-Саде пестрели фамилиями русских дирижеров и режиссеров-постановщиков. Благодаря оперным певцам из России появилась местная оперная труппа. Племянница Константина Станиславского балерина Марина Оленина-Драгович, танцевавшая до революции в Большом театре, уже после Второй мировой войны создала в Нови-Саде балетную труппу Сербского национального театра.

 

Бывший профессор Харьковского ветеринарного института эпизоотолог и бактериолог Дмитрий Конев был одним из основателей Пастеровского бактериологического института («Пастеров завод»), занимавшегося борьбой с бешенством и производившим вакцину от этого заболевания. Здание института, отмечающего в нынешнем году 100-летний юбилей, признано памятником архитектуры и охраняется государством. Оно находится в бывшем «русском» районе Йодна-Баня. Адрес — улица Гайдука Велько (Гайдук Велькова улица), дом 1.

Выпускник Строгановского художественно-промышленного училища, бывший хранитель Одесского городского музея изящных искусств (сейчас — Одесский художественный музей) Владимир Курочкин прибыл вместе с женой в Королевство СХС в 1919 или 1920 году. Имея опыт работы в одесских гимназиях, он стал преподавать в гимназиях Нови-Сада и Сремски-Карловци, а также вести частные курсы рисования и технического черчения. В конце 1920-х годов он совместно с Николаем Ивановым написали иконы для иконостаса в часовне Василия Великого в Епископском дворце (Владичански двор). Дворец расположен в самом туристическом районе города — на центральной пешеходной улице Йована Змая. Правда, в резиденцию епископа обычных туристов не пускают.

 

 

Работы Владимира Курочкина можно увидеть неподалеку — в маленькой церкви Святого Николая, спрятанной в небольшом переулке, отходящем от площади Марии Трандафил.

Очень доброжелательный святой Николай над входом в церковь был нарисован кем-то другим. Внутри храма — пять витражей. «Воскрешение Лазаря», Георгий Победоносец, святой Николай, святой Николай вместе с Иоанном Крестителем, призывающим покаяться, и святая Параскева. На витражах указаны имена дарителей и автора — «професора» (по-сербски с одним «с») Владимира Курочкина. На некоторых из них на заднем фоне видны храмы, возможно, далекой русской земли.

Множество общественных зданий и жилых домов в Нови-Саде были спроектированы русскими архитекторами. Особенно выделяются работы двух выпускников архитектурного отделения Института гражданских инженеров императора Николая I в Санкт-Петербурге — Константина Паризо де ла Валетта и Юрия Николаевича Шретера.

Дом 9 по Белградской набережной — построенный по их проекту Офицерский дом. Своим обликом здание должно было напоминать тем, кто туда приходил, офицерское собрание в одном из городов России. Использовалось оно так же, как и любое офицерское собрание в покинутой господами офицерами стране: здесь проводились танцевальные и музыкальные вечера, ставились спектакли, читались лекции. Сейчас в доме 9 располагается Дом вооруженных сил Сербии. К зданию примыкает пивной ресторанчик, временно закрытый из-за пандемии.

 

Дом народного здоровья, построенный в 1923 году Паризо де ла Валеттом и Шретером, находится на бульваре Михаила Пупина рядом с Дунайским парком (Дунавски парк). Трудно представить себе более «питерское» здание. Памятная табличка на доме честно сообщает, что он представляет собой «уменьшенную реплику Санкт-петербургского Сената и Синода». В здании и в наши дни располагается поликлиника, так что для входа достаточно иметь медицинскую маску.

Еще одно здание медицинского учреждения эти же архитекторы построили на площади Царицы Милицы. Но внешне оно не производит такого сильного впечатления, как «маленький Сенат-Синод».

В 1929 году на военном кладбище в Петроварадине на месте захоронения 96 солдат русской армии и на Успенском кладбище в Нови-Саде на месте захоронения 66 русских солдат были установлены памятники. Оба спроектировал Юрий (Георгий) Шретер.

Другие постройки, созданные дуэтом русских архитекторов, можно найти на улицах Милетичева и Лаза Телечки (жилые дома), Николая Тесла и Сараевской (виллы). Русский стиль можно определить сразу, даже не будучи большим знатоком архитектуры.

После войны кто-то из оставшихся в Нови-Саде русских получил гражданство, но затем все равно был выслан в Венгрию или Болгарию, кто-то уехал из Югославии сам. Последняя русская жительница Нови-Сада из числа белых эмигрантов умерла в 2003 году.

Согласно переписи населения 2001 года, 156 жителей Нови-Сада заявили о себе как о русских. В большинстве своем это были потомки эмигрантов, родившиеся уже на сербской земле.

Перепись населения 2011 года показала, что русских в городе стало больше — 290 человек.

Подробно о жизни нови-садской русской колонии можно узнать из книги летописца русской диаспоры в Сербии, потомка русских эмигрантов Алексея Арсеньева «У излучины Дуная: Очерки жизни и деятельности русских в Новом Саду».

Штаб и церковь

Если в 1921 году любой белоэмигрант мог доехать на поезде из Белграда в Сремски-Карловци и обратно, то в наши дни такая поездка невозможна. Железная дорога сейчас реконструируется, когда реконструкция закончится, она будет высокоскоростной.

Лучший вариант, существующий в настоящий момент,— доехать в Сремски-Карловци из Нови-Сада на автобусе №62. Одну из его остановок легко найти — она расположена на бульваре Михаила Пупина напротив Дома народного здоровья.

В самом центре Сремски-Карловци находится роскошный барочный дворец. До 1920 года в нем располагалась резиденция карловацкого патриарха. После создания в 1920-м Королевства СХС и объединения православных церквей Сербии, Черногории и Австро-Венгрии в единую Сербскую Церковь дворец стал резиденцией сербского патриарха. А вскоре — не только его.

В мае 1919 года в Ставрополе-Кавказском (сейчас — Ставрополь), на территории, контролируемой белым движением, было организовано Временное высшее церковное управление на Юго-Востоке России (ВВЦУ ЮВР). В ноябре 1920-го большинство входивших в него иерархов покинули Россию вместе с армией барона Врангеля. 19 ноября 1920 года на пароходе «Великий князь Александр Михайлович» в константинопольском порту состоялось первое за пределами России заседание ВВЦУ ЮВР. Иерархи во главе с митрополитом Антонием (Храповицким) приняли решение о продолжении своей деятельности среди эмигрантов. Так были заложены основы Русской зарубежной церкви.

12 мая 1921 года Высшее церковное управление переехало из Константинополя в Королевство сербов, хорватов и словенцев. Патриарх Сербский Димитрий предоставил в распоряжение оказавшихся в изгнании русских архипастырей свою резиденцию в Сремски-Карловци.

С 21 ноября по 3 декабря 1921 года в Сремски-Карловци прошло Общецерковное заграничное собрание архиереев, клириков и мирян, в ходе заседаний переименованное во Всезарубежный собор. В его работе приняли участие 11 епископов и около 100 священнослужителей и мирян из наиболее крупных епархий: Франции, Германии, Швейцарии, Бельгии, Англии, Италии, Чехословакии, балканских стран.

Собор образовал Высшее русское церковное управление за границей во главе с архиепископом Антонием (Храповицким), которому было даровано наименование наместника патриарха. На Соборе был принят ряд политических документов с требованием возвращения на российский престол законного царя из дома Романовых и с призывом к странам-участницам поддержать борьбу с большевизмом. В мае 1922 года патриарх Тихон признал собор не имеющим канонического значения, а его политические призывы — не выражающими официальной позиции Русской православной церкви. Советская власть также подвергла решения Карловацкого собора резкой критике.

Патриарший дворец в настоящее время находится на реконструкции, так что толком рассмотреть здание, в котором когда-то размещался Архиерейский синод Русской зарубежной церкви и принимались судьбоносные для русского православия решения, сейчас невозможно.

Сремски-Карловци — маленький город. За патриаршим дворцом и соседствующим с ним собором Святого Николая начинается улица митрополита Стратимировича. В доме 19–21 по этой улице на втором этаже с 1922 по 1926 год жил последний Главнокомандующий Русской армией барон Петр Врангель. К нему из Парижа приехали жена и трое детей, а из Дрездена — родители. В Сремски-Карловци Врангель работал над своими «Записками». Здесь он 1 сентября 1924 года объявил о создании Российского общевоинского союза (РОВС), объединяющего военные организации и воинские союзы во всех странах русского зарубежья.

 

На доме, где жил Врангель, установлена мемориальная доска в память о нем. Здание находится в плачевном состоянии.

В самом конце улицы митрополита Стратимировича в 2007 году был установлен памятник барону Врангелю (скульптор Василий Аземша).

Барон Врангель покинул Сремски-Карловци в 1926 году, переселившись в Брюссель. Судьба других бывших военнослужащих Русской армии (примерно каждый второй русский беженец в Сербии был военным) сложилась по-разному. Кто-то сражался в рядах югославской армии и участвовал в партизанском движении, а кто-то сражался с партизанами Тито.

После оккупации Югославии в 1941 году Сремски-Карловци были включены в состав марионеточного Независимого государства Хорватия и стали называться Хорватскими Карловцами. В сентябре 1944-го многие оставшиеся в городе русские бежали в Венгрию, а оттуда дальше на Запад. Часть тех, что не бежал, оказались в ГУЛАГе.

Аресты белоэмигрантов шли и в других городах. 24 декабря 1944 года оперуполномоченный 3-го отделения 1-го отдела Управления контрразведки «Смерш» 3-го Украинского фронта лейтенант Ведерников задержал в Сремски-Карловци одного из главных идеологов белого движения, депутата Второй, Третьей и Четвертой Государственных дум, националиста и монархиста Василия Шульгина.

Королевская мозаика Краснова

Красивейший пятикупольный храм из белого мрамора в сербо-византийском стиле, освященный в честь святого Георгия Победоносца, стоит на вершине холма Опленац возле города Топола. Это мавзолей-усыпальница княжеской и королевской династии Карагеоргиевичей (в ней захоронено более 20 представителей династии).

Построенный в 1912 году храм во время Первой мировой войны был сильно поврежден, разграблен и осквернен. Восстановление происходило под личным контролем короля Александра I Карагеоргиевича. Колокола были заказаны во Франции, мрамор везли из Каррары, зеленый оникс — с Крита.

В Загребе изготовили массивную бронзовую люстру диаметром 8 м из переплавленного оружия, использовавшегося в сентябре 1916 года в битве при Каймакчалане (в наше время — граница Греции и Северной Македонии). Форма люстры — перевернутая корона средневековых королей Сербии, символ памяти о национальной трагедии, битве на Косовом поле в 1389 году.

Внутренней отделкой храма-усыпальницы руководил русский архитектор Николай Краснов. Самая впечатляющая деталь созданного Красновым интерьера — мозаика. Ее общая площадь — 3570 кв. м. Более 40 млн кубиков смальты (некоторые из них позолочены), более 15 тыс. оттенков, 725 композиций, изображающих 1,5 тыс. персонажей. Мозаику изготавливала берлинская фирма Puhl & Wagner. Под руководством Николая Краснова и его коллеги Сергея Смирнова была организована экспедиция по сербским, черногорским и македонским монастырям для сбора и копирования самых интересных образцов средневековой живописи. Работа над мозаикой заняла семь лет. В создании иконостаса принимал участие еще один эмигрант из России — барон Николай Мейендорф.

Храм был освящен в 1930 году. В 1934-м в нем был захоронен убитый террористами король Александр. Присутствовавший на похоронах представитель Германии Герман Геринг обратил внимание на изготовленную из перламутра икону «Тайная вечеря». Вскоре после вторжения немецких войск в Югославию в апреле 1941 года икона уже украшала резиденцию Геринга. После войны она вернулась в Югославию.

Автобусы до Тополы отправляются с белградского автовокзала примерно каждый час. От Тополы до холма Опленац легко дойти пешком. Кроме церкви Георгия Победоносца в комплекс Опленац входит Дом короля Петра и Дом виноградаря (Музей королевских виноградников).

Новые старые друзья

Королевский архитектор Николай Краснов, как и многие русские эмигранты первой волны, жившие в Белграде, покоится на Новом кладбище.

Русский участок кладбища расположен довольно далеко от входа. Ориентиром могут служить два высоких памятника работы скульптора и архитектора Романа Верховского — «Защитникам Белграда» и «Императору Николаю II и 2 000 000 русских воинов великой войны». Под обоими покоятся останки военнослужащих русской армии (под монументом «Защитникам Белграда» — также сербских военных), погибших в Первую мировую войну. Над вторым памятником Роман Верховской работал вместе с Валерием Сташевским. Рядом с ним еще одна совместная работа Верховского и Сташевского — Иверская часовня, копия одноименной московской часовни, снесенной в 1929 году. Белградская Иверская часовня была построена в 1930-м, московскую восстановили гораздо позже — в 1994–1995 годах. В часовне на Новом кладбище находится склеп митрополита Антония Храповицкого.

Одно время русский некрополь приходил в запустение, но был восстановлен при финансовой помощи российских компаний и госструктур. Восстановленные надгробия легко отличить от оригинальных: все они изготовлены по одному образцу.

 

Генералы от инфантерии и от кавалерии, полковники, штабс-капитаны, поручики и корнеты, инженеры и адвокаты, профессора университетов, дворяне. Князь Константин Гагарин, баронесса Мария Корф, последний начальник Генштаба Российской армии генерал-лейтенант Петр Аверьянов, последний командир 3-го стрелкового полка его императорского величества генерал-майор Иосиф Семенов, протоиерей Петр Голубятников, академик живописи Степан Колесников. На некоторых надгробных камнях — совсем недавние даты. Это уже потомки.

В 1940 году в Югославии жило около 18–19 тыс. уроженцев Российской Империи и членов их семей. После Второй мировой, в период перехода Югославии к социализму, это число снизилось вдвое. И продолжало неуклонно снижаться. В ходе проведения переписи 2001 года 2588 жителей страны назвали себя русскими. В 2011-м — уже 3247. Многие из них не являются потомками белоэмигрантов, а среди потомков многие не знают русского языка.

Развернуть на весь экран

В наши дни в Сербии ООО «РЖД Интернешнл», входящее в состав холдинга РЖД, строит первую в стране скоростную железную дорогу. На автомобильных дорогах можно увидеть автозаправочные станции «Газпромнефть». В стране работает банк «Сбер» (правда, его банкоматы, увы, не принимают сберовскую же карточку «Мир»). В 2020 году величественный храм Святого Саввы в Белграде украсило мозаичное панно «Вознесение Христово», созданное под руководством академика Российской академии художеств Николая Мухина на средства российских меценатов.

Русская история Сербии продолжается.

Алексей Алексеев

Источник