Елена Милинчич: сербка на российском ТВ

Ослепительно-голубоглазая блондинка с легким акцентом здорово выигрывает на фоне вереницы унылых мужиков, которые по традиции ведут на нашем телевидении серьезные программы о политике. С минувшего воскресенья раз в неделю сербская журналистка Елена Милинчич рассказывает нам, что пишут и показывают о России западные СМИ. Как выяснилось из первого же выпуска, иностранные журналисты не то что бы врут, но активно передергивают, недоговаривают и подменяют одно другим. Заодно Елена развенчивает устойчивые мифы нашей истории. Например, по ее мнению Никита Хрущев по трибуне ООН никогда не стучал.

Елена Милинчич рассказала «КП» об идее программы «Пропаганда», а заодно призналась, чего ей будет не хватать, если журналистская судьба заставит ее покинуть Россию.

— Елена, волновались перед первым эфиром?

— Для меня это абсолютно новый опыт. Я в России живу уже больше 10 лет и почти все это время я работаю на канале Russia Today (российский канал, вещающий на зарубежную аудиторию. — Ред.). Но там говорю на другом языке — на испанском.

— Как же вам удалось так хорошо его выучить?

— Я достаточно рано начала изучать испанский язык, у меня много друзей-испанцев, несколько лет жила в Мадриде. А родной мой язык — сербский, журналистикой я начала заниматься в Белграде, еще будучи студенткой.

— А как вы оказались в России?

— Я поучилась какое-то время на Родине, а потом по семейным обстоятельствам мы переехали в Москву. Я тогда не говорила по-русски вообще, моим первым иностранным языком в Московском лингвистическом университете стал именно русский. Это было 12 лет назад.

— Значит ли сам факт появления вашей программы, что между Западом и Россией назревает новая холодная война?

— Это медиавойна. Людям дают искаженную информацию, на основе которой у них формируется собственное мнение. Мы поможем разобраться в огромном потоке новостей и по полочкам разберем, что же происходит.

— Война подразумевает военные действия с двух сторон.

— Есть большая разница. Когда медиавойна ведется против России, очень много искажений фактов. Мы это видели и во время войны в Осетии (в 2008 году. — Ред.), и продолжаем видеть сейчас, когда начались бомбардировки в Сирии. Например, наши западные коллеги берут старые кадры и выдают их за новые. Естественно, Россия тоже имеет способы донести информацию до зрителей. Разные СМИ делают это по-своему. Какую-то информацию дают больше, какую-то меньше. Самое главное, чтобы мы говорили при этом правду.

— Вы много ездите по миру. Как воспринимают Россию за рубежом простые граждане?

— А у вас на Родине? Сербия мечтает о Евросоюзе.

— Я сербка, хоть уже почти русская. В Сербии исторически любят Россию. Каждый раз, когда мы ездили туда на съемки, не было и дня, чтобы кто-то не подходил к моим коллегам со словами поддержки. Россия никогда не ставила нам условия: «либо с нами, либо присоединяйся к Евросоюзу». Россия понимает, что Сербия находится в центре Европы, и ей некуда деваться, кроме как вступать в Евросоюз.

— В первом выпуске «Пропаганды» после сюжета из США вы вдруг заметили: «А я тоже недавно была в Нью-Йорке. Не знаю, зачем я вам это говорю — наверное, просто хотелось поделиться». Еще улыбнулись и как-то сразу уничтожили высокий пафос программы.

— Это получилось спонтанно. Но мы будем пользоваться такими приемами, чтобы чуть-чуть разбить серьезность. В такой подаче программа легче воспринимается.

— У массового зрителя после «Пропаганды» может возникнуть ощущение, что западная пресса только и делает, что врет.

— Я сама являюсь иностранкой — меня поэтому и пригласили вести программу, чтобы дать точку зрения извне: показать, что на Западе говорят про Россию, оценивая русскую политику. Я не считаю, что иностранная пресса только и делает, что критикует Россию. Наша программа развенчивает стереотипы и мифы. Вот смотрите: мы рассказали, что Хрущев не стучал ботинком по трибуне, как все думают. Это ведь не то что ложь, а как раз миф. И очень много таких вещей.

— Если бы вам пришлось уехать из России далеко-далеко, по чему истинно русскому вы бы скучали больше всего? По борщу, русской водке, Большому театру?

— Без борща и без водки легко бы справилась. Мне без людей было бы сложно. Между сербами и русскими существует разница: все-таки Сербия — южная страна. Но я со временем поняла, что мне намного легче общаться с русским народом, чем с американцами или австралийцами. Ни в коем случае не хочу ни кого обидеть, просто есть разница в менталитетах. И мне русские люди очень близки.

Фото: НТВ

Источник